Hello, Йоргос, my old friend
------
Критический реализм против «Смерти автора»После просмотра фильма всегда возникает вопрос: «Что это было?» И «Виды доброты» Йоргоса Лантимоса не стал исключением. Его форма, его содержание – говорят о многом, так, что велик соблазн назвать творение Лантимоса-Филиппу квизом по мировой культуре, а их создателей – семиотиками кино. Себя же заставляет почувствовать героем «Маятника Фуко» Умберто Эко, который отчаянно ищет знаки там, где их возможно и нет.Близкий человек шепчет – не интерпретируй, просто почувствуй историю. Но пальцы мои так и чешутся вбить в поисковик аббревиатуру R.M.F. Признайтесь, вы ведь сделали также? В моей истории с «Видами доброты» все началось именно с этих трех букв.Хотя нет. Все началось намного раньше. С Энни Леннокс (точнее, Eurythmics) и «Sweet Dreams». Я понимаю, что Йоргос пытается сфокусировать мое внимание на двух строчках, в которых присутствует одно из определяющих нашу современность слов. Some of them to abuse you, Some of them want to be abused. Так уж сложилось вопреки воле Ролана Барта, что ключевая функция слова – определять. Песня написана в далеком 1983 году, но почему-то именно сейчас звучит как нарратив современности. Если уж и быть Казобоном, то до конца. Раз в «Видах доброты» три истории, тогда и значения должно быть три. Эмпатия, абьюз и управление личными границами – именно на этих словах строится современная психология, которую дуэт Лантимоса-Филиппу так безжалостно, бескомпромиссно, остроумно и зло высмеивают. Первая история – это определение проблемы современного человека. Обозначение своих личных границ и их отстаивание. Две другие истории – это попытки решить проблему путем принятия и противостояния. Как будет доказано на практике Лантимосом-Филиппу и великолепным актерским составом, оба варианта приведут к катастрофе. Меньше всего мне хочется пересказывать детали сюжета. «Виды доброты» - это тот случай, когда чем меньше ты знаешь о действиях персонажей, тем ярче чувствуется сама история. В фильме нет крутых поворотов и дешевых обманов, вообще-то он даже длинноват – фильм идет почти три часа. Бывали моменты, когда хотелось отвлечься от экрана, но Лантимос сумел выстроить такую доверительную связь со зрителем, что я интуитивно стала понимать, что если отвлекусь, переключусь или вовсе решу остановить просмотр, то очень многое потеряю. Знаете, это ведь очень важно – иметь близкую связь. Не буквально, хотя это тоже очень важно, и сотрудничество Лантимоса и Эммы Стоун не устает нам это доказывать (да-да, в фильме будет небольшая сценка «парьбы»), а немного в другом смысле. Когда твои слова, мысли и идеи не отскакивают от человека, а впитываются им и, возможно, находят отклик. Именно это произошло у меня с «Видами доброты» Йоргоса Лантимоса. Да, у фильма есть посыл – например, неразрывная связь противоположностей; его точно можно назвать сатирой на врожденный порок человечества – быть счастливыми несмотря ни на что. Но это всего лишь одна интерпретация. Один узор истории. В моей личной истории с «Видами доброты» все началось с трех букв. R.M.F. Именно так зовут персонажа, который появляется во всех трех историях. Даже больше, эти истории названы в его честь: R.M.F. умирает. R.M.F летает. R.M.F. ест сэндвич. Кто он? Актер Йоргос Стефанакос. Грек и тезка режиссера. Альтер-эго режиссера? Это логично. Но скорее это попытка Лантимоса и Филиппу обозначить роль автора в современном искусстве. Для начала я все же разберусь с тремя буквами R.M.F. Моей личной версией до заглядывания в интернет было Right Maybe Fault по ассоциации с народными сказками, когда главный герой, стоя на распутье, должен выбрать один из трех путей – лево, право, прямо. Мировая паутина сделала предположение, что это Risk Management Framework – система управления рисками, и сразу хочется сказать большое спасибо эрудитам глобальной сети за то, что не ленитесь делиться информацией, которую я иногда краду. Такую, как следующее красивое определение того, что же такое управление рисками. Это искусство различать, с чем вы имеете дело, с опасностью или шансом.Именно это определение помогло мне охватить всю многогранность истории «Видов доброты» одним взглядом, хотя лучше представить это определение в виде покрова, которым Лантимос накрывает волшебный шар, свое видение истории, и как не крути этот шар, как не меняй его положение, содержание остается прежним – люди отчаянно нуждаются в том, чтобы ими кто-то управлял. Некое божество, культ, воля или случай, чувства, а иногда – и манипулятор. Но лучше пусть это будет автор. Случайно ли, что герой Джесси Племонса читает «Анну Каренину»? Случайно ли, что персонажа, которого Лантимос представляет как deus ex machinа, настигает смерть, а после – чудесное воскрешение? Лантимос заигрывает со структурализмом, но остается верен классике. Без автора нет истории, а без интерпретаций – связи со зрителем. «Видами доброты» Лантимос доказал, что дуэт с Филиппу звучит намного круче, чем с Макнамарой, что у него превосходное чувство юмора, и что он мастерски умеет работать с актерами (игра Джесси Племонса выше всяких похвал), вот только клавишник из него никудышный. Но думаю, он и сам об этом знает.
------
Нарочитый артхаус
------
Я не понимаю, как человек, снявший «Бедных-несчастных», мог снять это. Фильм состоит из трёх историй. В одной полицейский ослушивается своего «бога» и вымаливает прощение, во второй к полицейскому возвращается пропавшая супруга, и он подозревает, что это не она, а только похожая на неё женщина, в третьей - женщина ищет «избранную», которая способна оживлять мёртвых. Трудно объяснить, что не так с этим фильмом. Ощущение, будто кто-то насмотрелся артхауса и решил снять так же. Максимально медленные сцены, заторможенные диалоги. Максимально странные персонажи. Каждый герой будто по голове ударенный. И, конечно же, какой же артхаус без обилия голых тел и акцентирования внимания на сексе? Этим пропитана вся картина. Музыкальное сопровождение: традиционное «странное пианино» звучит все три часа. Но с учётом всего вышесказанного, «выглядит» это комично и пародийно. От фильма сквозит установкой «быть странным». Но нельзя быть странным по щелчку, странным можно просто быть. Это как люди, которые читают абсурд Хармса и говорят о том, что они тоже так могли бы. Но тот, кто действительно пытался написать в духе Хармса, быстро понимает, что это не так просто. Абсурд - это образ мышления. И артхаус - это образ мышления. В противном случае - фальшивка или пародия. Что в итоге и получилось. Если отбросить все придирки и рассматривать картину как самое обычное кино, с не самым слабым актёрским составом (прошу заметить!), то фильм, мягко говоря, скучный. И досмотреть до конца все три часа сможет либо очень увлечённый кинематографом человек, либо человек, смотрящий его из профессионального интереса. Остальным не рекомендовал бы даже начинать. Ничего не потеряете.
------
Буду краток…
------
Отсебятина: предупреждаю! Это не порно, а всего лишь альманах из нескольких безумных историй никак не связанных друг с другом.Всё остальное: не сомневаюсь, что после Бедных-несчастных у зрительской аудитории - особенно у мужской - возросло желание смотреть все фильмы Йоргоса Лантимоса. Конечно, есть тут и схожие детали. Например, чувствуется сближение во втором альманахе - отца и дочери (Стоун и Дефо). Также было в предыдущем фильме автора. Тут герой Дефо (хотя бы) не использовал её для опытов и исследования. В третьей части этой откровенной катавасии - герой Дефо, Стоун, Племонса и Хонг Чау более близки. Имею ввиду отношения на новом уровне. Кажется, что постановщик не стесняется раскрепощать героев. Племонс в этот раз получил пальмовую ветвь. Заслужено ли? Судите сами. Мне казалось, что он меня ничем не удивит, но оказалось... он более безумнее, чем кажется (особенно в первых двух историях).Вспомнил фильм Власть от Адама МакКея, где титры показаны в середине фильма. Совершенно не ожидал увидеть титры здесь. Раньше времени они появились, и понял, что это альманах. Ни с чем не связанные друг с другом герои и их истории. Одна вам покажется триллером о безответной любви или жажде получить чью-то любовь. Вторая - это триллер, перетекающий в хоррор. Все истории - это безумные поступки героев, но в основном авторы сценария Эфтимис Филиппу совместно с режиссером зациклились на герое Племонса. Интересно, наблюдать за Уиллемом Дефо в пиджачке (в первой истории), как будто Норман Озборн вернулся. Сидит за своим столом, пока герой Племонса перед ним оправдывается и отнекивается.У Робби Райана мне понравились вставки из прошлого и во снах, выполненные в чёрно-белом кадре. В целом его операторская работа заслуживает похвалы, ведь он сосредоточился на крупных планах сплетённых языков (третья глава) или отвращение лица Стоун или безумство Племонса.Джерскин Фендрикс просмотрел все истории со стороны и уверен, что создал композиции. Они не запоминаются, но захватывают до глубины души. Клавишами постукивает по рёбрам, а струнами задевает зрительское сердце. Естественно, что от таких мелодий невозможно не переживать за героев.Впечатления: этот необычный фильм с четырьмя историями легко смотрится. На удивление. Есть в этом фильме и адекватные герои, но они быстро растворяются в сюжете.