Если долго-долго-долго… то может получиться просто хуже
------
Антон Корбейн снял фильм про историю легендарных снимков Денниса Стока молодого легендарного актёра Джейма Дина для легендарного журнала «Life». Возможно, чтобы противопоставить всё такой же мощной и капиталистической машине Голливуда настоящие ценности профессии и жизни. Чтобы создать новый успешный байопик. Чтобы напомнить о важности фотографии и своём славном фотографическом прошлом. О Джеймсе Дине, который мог затеряться со своими тремя лучшими фильмами на фоне сотни порнофильмов своего тёзки через другую «и» в фамилии. Воскресить образ недопонятого, недораскрытого, загадочного бунтаря, славе которого помогли фотографии, приведшие ему на помощь его прошлое, его настоящую жизнь, соединившие его с этим настоящим навсегда. Фотосессия с дедлайном как повод бросить всё и приехать домой, отметить День Рождения в кругу семьи, вспомнить, что было тебе по-настоящему дорого в прошлом, если в настоящем слишком многое кажется жалким, ненастоящим, неценным и плохим. Повод и для занятого фотографа, необходимость вернуться к нелюбимой женщине и забытому сыну. И актёр, и фотограф по разные стороны баррикады хотят делать хорошую, важную работу, не быть частью успешного конвейера, а верить своей интуиции и создавать что-то уникальное. Но после этого фильма скорее наплывает недоуменное ощущение благоприятности ранней смерти Дина, пока никто не понял, что этот человек был в общем-то пустышкой, случайно оказавшейся в жадной и доминантной машине Голливуда (о которой недавно сняли прекрасное кино братья Коэны). Мифический талант Джеймса, его уникальность остаются невидимыми. С таким же успехом живёт по жёлтому билету Сонечка Мармеладова, как в этом фильме доказывается, что Джеймс Дин – хороший актёр. Сонечка уходит, приходит, плачет, цитирует страницами Библию, сама святость, но нам говорят, что она где-то там делает то, что школьникам не позволяют писать в сочинениях. И это умозрительно очень важно для Достоевского, реально он эту картину даже не пытается собирать в романе. Дейн ДеХаан томно курит, лежит, открывает глаза, закрывает, растягивает слова, снова курит, и опять курит, приезжает на премьеры своих фильмов, не приезжает – но где-то там, в этих фильмах, из которых нам не показали ни одного кадра, он потрясающий актёр. И этому нам приходится верить очень на слово, потому что даже в самой проникновенной сцене ДеХаан усиленно трёт сухие глаза, не в силах заплакать по-настоящему, рассказывая о смерти матери. Здесь Паттинсон выходит вперед на 10 очков с хотя бы влажными, открытыми, без нелепых роговых очков глазами. В таком тесном актерском спарринге понимаешь, что томность, непонимание, недоумение как базовая краска роли всё-таки сноснее хитрого игривого прищура, помноженного на искусственную заторможенность и пофигизм в жестах. А, может, это только доказывает, что актёры и любовь к ним неотделимы от их таланта, всей личности, и Мэрилин Монро не может сыграть лишенная обаяния Мишель Уильямс, а дорогого своей неповторимой индивидуальностью Джеймса Дина не Джеймс Дин, хотя что-то внутри подсказывает, что Джеймс Франко мог бы справиться с этой ролью лучше. Опасный и загадочный ДеХаан, который был так хорош в «Убей своих любимых» пока очередной воздыхатель не попытается приблизиться к нему слишком близко и понять; в роли предводителя нового поколения бунтарей, журналиста Люсьена Карра, хорош в малых, ожидаемых дозах и на фоне бурлящего очаровательно-стыдливой энергетикой Рэдклиффа, в дуэте со своей типажной копией, на затянутом хронометраже разваливается и вязнет всё непоправимее. Кажется, что у него запасён в рукаве какой-то особо жирный сиреневый кролик, но нет. Однообразное, скучное курение – это всё, что делает Дин в своё свободное время. Не считая скуки, упадничества, хождения и постукивания в африканский глухой барабан. Про поведение такого мальчика, который отказался расти, упорно бил в свой барабан и повсюду носил с собой, остро и ярко написал Гюнтер Грасс. Гораздо громче и гораздо выстраданнее. Весь фильм идёт к тому, что кадры Паттинсона, который вяло переводит глаза с объекта на объект и всё время норовит пальцем закрыть объектив, должны получиться удачными, но с каждым щелчком затвора вера в то, что эта фотоистория может кого-то тронуть, тает, как голливудский гламур на грязной и скучной ферме. Парня, который вылез из-за трактора, снова посадили на трактор – что в этом концептуального? Откровенно глупо скучающего юношу со вторым именем Байрон снимают откровенно скучающим? Лица у Паттинсона и ДеХаана настолько укуренны и полны муки, будто они оба ночами разгружают уголь, потом сдают по литру крови, а потом ещё догоняются кокаином и укладывают асфальт. Но нет – у них есть отношения, есть дом, есть время, есть деньги, есть шанс на успех, который уже открыл перед ними дверь. Сюжетно этот фильм представляет собой хождение друг возле друга двух ужасно несмешных клоунов печального образа. Диалоги вялы и откровенно напыщенно-смешны, страдания нелогичны и надуманны, успех не доказан и не показан, убедительность самих кадров доползает слабым плюсом на титрах. Корбейн словно попытался размотать каждый удачный кадр на целую бобину плёнки, один удачный момент на мучительное дление неудачных. С неистовой тщательностью он восстановил все атрибуты снимков, провёл нас по всем местам, где они были или могли бы быть сделаны, но удачный снимок – как нота, попавшая в фокус. Она здесь и сейчас, насыщенна, бархатиста, прекрасна, но рассобирать и расфокусировать это мгновение – почти равноценно заполировыванию бриллианта обратно в алмазную руду. Быть может, у Корбейна получилось собрать гимн своей работе, силе фотографии, профессионала, который не уходит на пятой минуте пресс-конференции, а едет за своим персонажем в снеговые и лютые штаты, идёт под дождь, бросает детей, не находя удовольствия в том, чтобы собирать их жизнь и будущее в прекрасные шедевры. Он пытается пропеть гимн актёру, который идёт против системы, для которого важно что-то настоящее, дом, семья, родной город, а не успех и слава. Но ни этого фотографа, ни этого актёра нет в фильме «Лайф». В жизни они бывают, и это невероятный сюжет, это бесконечно необходимое людям вдохновение, но в двухчасовом фильме Корбейна победу молча и в один удар одерживают секундные заключительные кадры. Словно история началась с этих фотографий, попыталась стать больше и снова вернулась к кадрам, расписавшись в том, что остановленное прекрасное и яркое мгновение не развести на часы созерцания. Точнее, развести-то можно попробовать, но качество разведенного продукта будет огорчительно пустым, если при разбавлении использовать даже очень пафосную воду. Ценно то, что мы стали немного очевидцами, современниками этих снимков, но сами настоящие снимки подтверждают, что прикоснуться к ним и попасть в них по дороге из индианского кирпича на томных взглядах и дыме курения совершенно невозможно.
------
Бунтарь без харизмы
------
И я таки интересуюсь, товарищи, как же создатели умудрились скатить интереснейшую историю жизни такой легендарной персоны, как Джеймс Дин, в такое скучное вязкое болото?! Впрочем, всё по порядку. С самого начала фильма, когда Дэннис Сток приходит на вечеринку, где присутствуют знаменитости разной величины, зрителю кажется, что вот-вот и сам он окунется в эту невероятную атмосферу бурлящей жизни Америки в середине 20 века. Яркие и стильные наряды, вычурные прически, дорогие ретро-автомобили, хороший джаз – всё это символы эпохи, которые бесспорно должны присутствовать в фильме о человеке, который эту эпоху символизирует. Ведь не зря Джеймса Дина называли иконой стиля, в особенности после его знаменитой красной куртки в «Бунтарь без идеала». Но на практике всё это нам показывают вскользь, вовсе не акцентируя на этом внимания. В итоге зрителю непонятны вся прелесть и особенности того времени, о котором повествует фильм. Переходя непосредственно к образу Джеймса Дина, хочу сказать, что оспаривать безусловный талант Дэйна ДеХаана я не хочу и не собираюсь. Он уже не раз доказывал, что способен играть хорошо и правдиво. Видно, что к «Life» он готовился долго и тщательно: пытаясь приблизиться к манере игры Джеймса Дина, он обрёл повадки и стиль совершенно ему, ДеХаану, несвойственные. Однако в фильме Джеймс Дин вышел вовсе не настоящий, и вина в этом, по моему мнению, лежит полностью на плечах сценариста. Пустые и скучные диалоги, бессмысленные фразы, полное отсутствие задора и обаяния сделали образ главного бунтаря Америки постным и неинтересным. На экране мы видим очень ленивого и угрюмого юношу, чьи поступки не вызывают ни участия, ни понимания. И это идол молодежи? Не смешите. Каким-то странным образом получилось так, что герой Роберта Паттинсона более ярко выделился на экране и стал буквально двигателем сюжета. В какой-то момент понимаешь, что фильм рассказывает скорее о фотографе Дэннисе Стоке, чем об актёре Джеймсе Дине. Даже название фильма – Life – можно воспринимать двояко. Не хочется разглагольствовать еще и о том, что самые интересные аспекты жизни и дружбы Стока и Дина были упущены; и что та напускная философия и душевность, что создатели стремились навязать главным героям с целью показать их якобы неизвестную сущность, идут вразрез с лишенными истинной драмы диалогами и безрезультативными попытками «зацепить» за живое. Режиссер, по всей видимости, не заметил, где закончилась монотонность и началась откровенная скука. Таким образом, «Life» стоит посмотреть, если: 1) Вы очень любите Дэйна ДеХаана и (или) Роберта Паттинсона. 2) Вам по душе размеренный сюжет и пространные диалоги о важности правильного выбора профессии. Не стоит смотреть, если: 1) Вы имеете представление о том, кто такой Джеймс Дин, и хорошо знакомы с его биографией.
------
Неизвестный Джеймс Дин
------
'Но я потерял контроль. Не знаю что делать' - сказал главный герой дебютного полнометражного фильма фотографа Антона Корбейна 'Контроль'. Это была биографическая картина, повествующая о потерянном человеке, которым был сам фронтмен и душа группы Joy Division Ян Кертис. После успеха в качестве режиссера Корбейн снял два криминальных фильма, которые были популярны, но не стали такими легендами, как 'Контроль'. И вот однажды ему снова предложили вернуться к теме депрессивных и сбитых с толку знаменитостей, чья жизнь оборвалась рано и трагически. Знакомый продюсер рассказал Корбейну о сценарии картины про звезду пятидесятых Джеймса Дина. Сначала режиссер не был заинтересован, справедливо посчитав тему безумно затасканной, но, узнав подробности, удивился - картина должна будет рассказать о небольшом отрывке из жизни Джеймса Дина, который он провел с фотографом журнала Life Деннисом Стоком. Разумеется, тема взаимоотношений фотографа с его 'субъектом изучения' заинтересовала Корбейна. Так родился фильм 'Жизнь', в котором вы увидите Джеймса Дина таким, каким вы его вероятно еще не видели. Вспомните Мэрилин Монро - эта глубоко несчастная женщина, тонущая в комплексах, была в свое время идеализирована настолько сильно, что мы до сих пор видим ее как эталон смелости и уверенности в себе. Нечто похожее случилось и с Джеймсом Дином - этот неуклюжий паренек из провинциального городка был обозначен как великий актер и личность, даже несмотря на то, что он умер гораздо раньше, чем успел все это показать. Это не значит, что они оба были никем. Однако, возведённые на пьедестал своей ранней смертью, их образы потеряли все человеческое, все то, что делало их живыми и то, в чем вы бы могли найти часть себя. 'Жизнь' представляет вам более аутентичный портрет Джеймса Дина. Перед вами предстает молодой разгильдяй, который не смог удержаться в колледже, не может удержать девушку и приковывает внимание кинодельцов исключительно своим пофигизмом. Его карьера это не хорошо продуманная стратегия, а удача и счастливая случайность - кинематографу нужна была дерзость и он ее нашел. Где-то на середине вы забываете о том, что смотрите кино про Джеймса Дина и начинаете открывать для себя историю взаимоотношения двух мужчин, каждый из которых одинок, но по своему, страдает, но не так же, и хватается за шансы. На какое-то время их жизни пересекаются. Они надеялись, что эта история кардинально изменит их обоих, но в итоге она лишь вытащила из них что-то новое, оставив жизнь прежней. Все станет иначе, когда они разойдутся, а пока вы можете наблюдать за историей их неловких взаимоотношений, которые сложно назвать дружбой, но и трудно определить как что-то меньшее. 'Жизнь' это не один из тех драматических фильмов, от которых вы не можете оторваться, будучи глубоко поглощенным в трагедию главных героев. Это явно не картина, которую стоит рекомендовать всем и каждому, скорее ее стоит советовать лишь ограниченному кругу людей. Тем, кто хочет посмотреть на то, что делает нынче Антон Корбейн, тем, кто заприметил талант Дейна Дехаана или тем, кто желает продолжать наблюдать, как Роберт Паттинсон становится настоящим актером. Потому что, несмотря на то, что 'Жизнь' действительно раскрывает Джеймса Дина по-новому, как человека, толкающего банальные речи на провинциальном школьном бале, это сделано в не очень удачной форме. Она не увлекает, она не заражает и, что самое печальное, не затягивает в свой мир по уши, так как это делал 'Контроль'.
------
Жизнь и «жизнь».
------
Фильм 'Life' уже в самом названии несет двусмысленность, игру смыслов, ненавязчивой и негромкой главной темой проходящую через весь фильм. С одной стороны, 'Life' - это журнал, для которого делает фотографии один из героев фильма, начинающий фотограф Денис Сток. С другой стороны Life - это жизнь, которой старается жить другой герой, начинающий актер Джеймс Дин, жизнь полнокровная, неуловимая, изменчивая, свободная, Жизнь с большой буквы. Первый строг, подчеркнуто серьезен и суховат как в общении, так и во внешнем виде. Второй легкомыслен, открыт и прост. Они - представители двух разных миров, двух подходов к жизни. Денис - фотограф, запечатлевающий на пленке глянцевую, расписанную до мелочей жизнь кинозвезд, 'жизнь', которая в ее искусственном блеске, наведенном лоске, рафинированной притягательности заслуженно должна быть поставлена в кавычки. Отображение искусственной жизни занимает у него столько времени, что его не остается жизнь настоящую, на общение с собственным сыном. Да и сам он похож на законсервированного в непроницаемом коконе светского лоска человека без свойств. Джеймс же - молодой повеса, гуляка, недавно закончивший съемки в своем последнем фильме, где сыграл главную роль, и легко наслаждающийся жизнью со всеми теми возможностями, что перед ним открывает его положение. Он своенравен, немного капризен и возмутительно спонтанен. Но словно бы предчувствуя совсем немного, где-то на краю сознания, колючий холод надвигающейся катастрофы, трагического конца он пребывает в едва ощутимой рассеянной меланхолии, легкой тенью лежащей на всем, что он делает. И вот два героя встречаются на одной из вечеринок. Несколько брошенных друг другу фраз, взглядов, неуловимое чувство узнавания, как бывает в любой судьбоносной встрече. Их тянет друг к друг, общение становится все ближе, однако без всякого намека на сексуальное влечение или соответствующего подтекста. Денис видит в Джеймсе живого, настоящего человека с естественной харизмой и начинает испытывать к нему неподдельный, постепенно возрастающий интерес. Его влечет в нем жизнь, и он хочет запечатлеть ее на пленку, сделать частью жизни глянцевой, жизнь настоящую сделать частью жизни в кавычках. Такова его привычка, которой он слепо следует по инерции, с упорством заведенного механизма. Он чувствует, что среди фальшивого блеска искусственных драгоценностей набрел на настоящий самородок, чье природное сияние очаровывает. Но этот самородок живет по своим правилам, хотя начинает понимать, что жизни такой вместе с надвигающейся славой приходит конец. Большие боссы гигантской машины иллюзий берут его в оборот, чтобы обернуть его харизму в капитал, недвусмысленно давая понять, что отныне придется жить по тем правилам, которые диктует эта машина. И тогда желанная слава становится горьким плодом. Мир искусственных звезд раскрывает свои объятья, давая 'жизнь' взамен Жизни. И фотограф, маячащий рядом с назойливым желанием сделать фотографии с тобой для журнала 'Life', как тревожный сигнал, предупреждающий о том, что проходишь точку, после которой возврат невозможен. Но и для Дениса встреча с Джеймсом - это сигнал, однако сигнал иного свойства, сигнал надежды, сигнал о том, что точка возврата еще не пройдена и жизнь, настоящая, естественная жизнь без кавычек, возможна. Их общение на протяжении всего фильма, как и сам фильм, подобно холодной джазовой импровизации, тягучей волной текущей, с медитативной неспешностью, в лучах ясного чистого света, словно проникающего с иного, внутреннего, плана кино полотна, которое в финале, одновременно трагичном и полном надежды, достигает пронзительной искренности звучания и почти пророческой глубины высказывания. Завершающая картину сцена завораживает своей тихой и нежной красотой, оставляя впечатление неожиданного и радостного откровения.
------
In living colours
------
Они встретились на вечеринке в середине бурлящих послевоенных 50-х годов. Так бывает очень часто, но это было не просто соприкосновение взглядов в табачном дыму, среди струящейся ливневыми волнами музыки, среди ярких всполохов неоновых огней, среди всеобщей фальши и притворства. Они встретились просто потому, что так было суждено. Молодой актер Джеймс Дин, только готовящийся к своей большой роли, и фотограф журнала «Life» Деннис Сток. Неслучайная встреча двух неслучайных людей, ставшая для обеих знаковым событием, определившим всю жизнь потом. Возвращение Антона Корбайна после довольно длительного перерыва на жанровое кино(впрочем, с 'Американцем' и 'Самым опасным человеком' не все так просто, к счастью) к привычным и знакомым для себя темам и героям, принадлежащим к современному культурологическому культу, после прославившего режиссера 'Контроля' 2007 года, в фильме 'Жизнь' 2015 года, представленном в рамках конкурсной программы Берлинале, можно считать окончательно свершившимся. Причем в лапидарном ряду художественно-биографических постановок о Джеймсе Дине, 'Жизнь' воспринимается как чуть ли не самый яркий образец, в котором, однако, не обошлось без некоторых авторских ремарок, делающих на выходе картину значительно большей по своему смысловому наполнению, чем просто витиевато срежиссированной историей младых лет Джеймса Дина, приступающего к съемкам у Элиа Казана в 'К востоку от рая', и его вначале творческого партнера, создавшего эпохальные фото Дина, а потом и партнера по будуару Денниса Стока. Впрочем, на гомосексуальности Дина Корбайн чрезмерно не заостряется в своей картине, предпочитая постепенно выплескивающееся сексуальное напряжение между персонажами заменять не прямым слогом дикой эротической необузданности, а тонкими чувственными намеками, неслучайными взглядами, произносимыми фразами с двойным, а то и тройным дном, через теплый и страстный колер в совместных сценах, говорящих куда как больше о сложных отношениях между Дином и Стоком, чем любые откровенные сексуальные фрустрации. Корбайна в определенные моменты перестают даже волновать эти самые отношения и сами персонажи, и его начинает занимать время, в которое они жили, блистательные и яркие 50-е годы, когда экран стали заполнять после вех некоторых пустот и вакуумов, после перебродившей архаики нуара, настоящие герои 'нового времени', отличающиеся кардинально от тех старых, и Дин стал первой иконой, незыблемым каноном. Не 'одним из', а именно что одним. Перед которым режиссер не преклоняется, но констатирует; не развенчивает миф, но делает его реалистичнее и пластичнее. То, что не удалось сделать Херцогу в своей пресной 'Королеве пустыни', успешно удалось Корбайну - через призму личности(не одной, а даже двух, ведь Дина мы видим глазами Стока, которым в свою очередь любуется сам Корбайн) показать живую историю, не впадая в слащавый сентиментализм или пустословный мелодраматизм. Небезосновательно, конечно, Корбайн разминался на медлительных триллерах о киллерах и террористах, ибо 'Жизнь' представляет из себя концентрированное в своей ностальгической атмосферности, хотя местами и подчеркнуто холодноватое высказывание о первой поступи славы и о том, как 23-летний животно привлекательный молодой актер Джеймс Дин, мечтающий о многом и уже почти не прозябающий, не без помощи извне, стал тем самым Джеймсом Дином, которого боготворили, возвышали, обожали, но Корбайн все знаковые биографические эпизоды из жизни Дина подает отстраненно, со стороны Денниса Стока, который изначально видит в амбициозном актере сперва лишь банальный объект для съемки, еще одного молодого да раннего, которого следует при правильной расстановке сделать кумиром и воплощенным мифом. Жанрово, конечно, 'Жизнь' - это полуавтобиографическое кино, в котором реальность и вымысел, настоящий Дин и Дин-легенда сосуществуют, но не подавляют друг друга. Сначала картина кажется эффектной зарисовкой из жизни Золотой Эры Голливуда, перед зрителем мелькают Ава Гарднер, Эрта Китт, Джуди Гарленд и Пьер Анджели, и затесавшийся в эту блестящую компанию малыш Джеймс, обладающий слишком многим даже по меркам Голливуда - харизмой, внешностью, талантом. Но стоит в нарратив вклиниться Деннису Стоку, как фильмический вектор искривляется, и фильм обретает черты универсальной истории о встрече по сути двух одиночеств, обреченных на дружбу, сотрудничество, любовь в конце концов, и обрученных на собственном таланте. И, наконец, итожащим аккордом становится слава Дина после выхода ленты 'К востоку от рая', которая становится главным препоном на пути отношений между Стоком и Дином, причем первый переживает уже глубинный кризис, душевный сплин, утешения от которого он не находит уже. Картина ощутима цельна и стильна. Причем жанрово фильм с лёгкостью соотносится и к образцам роуд-муви; путешествие Джеймса Дина к его родне в Индиану дополняет сюжет новыми красками, за лакированной, даже вылизанной эстетикой Корбайна в эти моменты видится жизнь hoc est quod, встреча героя с собственным прошлым отзеркалит большими успехами в настоящем и роковой трагедией в будущем. Лишь в 'Контроле' Корбайн был ещё более пассионарен, но в 'Жизни' страсть таки многограннее. Это страсть к искусству, к дружбе, к жизни в конце концов.

Предполагалось, что релиз фильма будет совпадать с шестидесятой годовщиной смерти Джеймса Дина.