Важно: не сотворять себе кумира.
------
В основе фильма лежит роман-биография «Год спустя» - «Un An Apres» Анны Вяземски, которая, очевидно, осмыслив свой роман с Годаром, была разочарована, обижена и увидела в любовнике нечто иное, показное, слабое и даже жалкое спустя год.

Название картины «Le redoutable» (фр. le redoutable, рус. грозный, устрашающий), интимные подробности и слабости Годара человека, как подводная лодка типа Le redoutable, всплыли на поверхность, и как французский «барбетный броненосец - Le Redoutable», выстрелили в вечность.

Картина креативная, атмосферная, изобретательна, напоминает стиль раннего Годара. Есть изысканные места, как ожившие кинокадры и сцены из кинематографа мэтра. Интересные, философские и бесконечные диалоги напомнили мне (из моего личного опыта), что французы очень любят поговорить. Есть атмосфера времени, правда, больше лозунгов, чем бунтарского духа. Создатели и Мишель Хазанавичус смогли наполнить картину дыханием эпохи «новой волны». И актёры блистательно играют, с любовью, за ними интересно наблюдать. А Луи Гаррель просто перевоплотился по-настоящему, на мой взгляд, это его лучшая роль.

Не знаю уж насколько «глупая идея» со слов Годара, снять о нём и про него ещё при жизни игровое кино и насколько я хотела бы по собственной воле узнать о неприглядных чертах его противоречивой личности, и не знаю, как он сам воспринял чужую правду о себе, со стороны. Увы, деться некуда, и снобизм Годара режиссёра, его высокомерие, эгоизм и ревность, его заблуждения и самовлюблённость, ярко отображены и показаны в этой картине.

Картина достойна просмотра. Особенно стоит её смотреть ценителям творчества Годара и желательно запретить полное и бездарное дублирование.

P. S.

Если классик видел картину и не обиделся, то он, Годар, действительно, гений.
------
Важно: не сотворять себе кумира.
------
Очень смешной фильм, если рассматривать его в отрыве от личности Годара.

Мишель Хазанавичус в который раз доказал, что снимать остроумное и динамичное кино. Первая часть фильма полна парадоксальных анекдотов и создает образ режиссера-чудака, в которого влюблена, не вдающаяся в подробности мировоззрения этого стихийного философа молодая актриса. Картины непрекращающихся и вроде бы абсолютно лишенных смысла пикетов и митингов, заключающихся в дразни полицейских и последующего бегства от них. Символ разбивающихся очков под каждым натиском стражей порядка.

Как здоров подошел Луи Гаррель на роль Годара, по крайней мере, внешне! Просто поразительно! Что еще приятно удивляет в этом фильме - так это постоянные отсылки к картинам великого режиссера, мир показан глазами нестандартно видящего художника...

Очень четко вычерчивается приговор молодому Годару как человеку: он не состоятелен в своих философских и революционных поисках, он отвратителен по отношению к другим людям. Другой вопрос: а какие доводы есть у режиссера, чтобы выносить приговор все еще живущему мэтру кино? Может, это еще одна шутка - ответ на непонимание творчества Годара заключается в том, что он сам ничего не понимал... Как бы то ни было, я понимаю, почему уже не молодой Годар отозвался об идее снять этот фильм как о глупости...
------
Молодой Годар (Le Redoutable), 2017
------
Первый раз после The Dreamers Бертолуччи мне приятно смотреть на молодого Луи Гарреля (которого я воспринимала только у Бертолуччи и более нигде).

Безупречное попадание в образ. Он знает, КОГО он играети КАК его играть, знает эпоху (конечно, когда Такой папа, такой кинодебют у такого режиссера, гены не деть никуда), не похож на себя вечного начиная с Бертолуччи, здесь он Жан-Поль, не Луи.

Его вторая жена Анна Вяземски, наполовину русская аристократка-наполовину француженка - внучка нобелевского лауреата, писателя Франсуа Мориака (хотя с Анной Кариной никто не сравнится!) в лице Стейси Мартин - очень мила, хотя играть ей особо (особенно после Фон Триера!) ничего не надо, просто ходи-туда сюда и изображай музу маэстро. Но смотреть на нее очень приятно, она милая и в ней живет и мысль, и эмоция.

Май 1968, студенческие волнения, Париж под красными знаменами и цитатники Мао, портреты Сталина, Геварры, маршала Линь Бяо, Троцкого и Кастро повсюду, мятущаяся душа классика французского неореализма - от маоизма «Китаянка» до «Группы Дзиги Вертова». Несдержанный, нервный, неуверенный в себе, желающий того мира и того кинематографа, которого не может быть, жаждущий, чтобы люди говорили его языком и чувствовали так же остро, как и он сам, не терпящий фальши и формализма, ненавидящего буржуазные ценности и проповедующий идеи революции (не имея о ней ни малейшего представления, ибо сам до мозга костей из буржуазной среды, плоть от плоти ея).

Прекрасный, удивительный режиссер, изменивший киномир и давший ему новый киноязык, но весьма трудный для тех, кто его любит, человек. Смурной, едкий, злой, полный раздирающих его противоречий, едкой иронии, сарказма, теряющий трижды очки в пылу революционного гнева, и не готовый смириться с тем, что Анн его разлюбила (посему и снотворное).

Таким увидел его Мишель Хазанавичус (по написанной Анной Вяземски книге), и мне нравится его видение, даже если Гаррель играл слишком утрировал образ маэстро.

PS. Как мне не нравилась в «Артисте» Беренис Бежо, жена режиссёра Х., также не нравится она мне и в «Годаре». И да, я в восторге от цитат и оммажей в сторону маэстро и от черно-белых любовных сцен, в точности повторенных Х. вслед за Мастером.
------
Сумасшедший мэтр
------
Премьера в России нового фильма Мишеля Хазанавичуса состоится только через месяц, но благодаря одной влиятельной киносети воронежские синефилы (а также жители еще дюжины российских городов) получили возможность посмотреть его уже сейчас. Режиссер с триумфом прокатившегося по миру «Артиста» на этот раз взял за основу сценария мемуары второй жены Жана-Люка Годара актрисы Анн Вяземски, потому картина с трудным непереводимым названием «Le Redoutable» пойдет у нас в прокате под названием «Молодой Годар». Режиссеру «На последнем дыхании» в период рассказываемой истории уже 36 лет, но он тщетно пытается найти себя среди молодого поколения и стремится во что бы то ни стало понравится ему.

Ядром повествования становится симметрия угасания любви Годара и Вяземски и перехода режиссера «Китаянки» от авторского кино к политике: по мере того, как Годар все больше отходит от своих режиссерских принципов, уклоняется во все больший нигилизм по отношению к своему творчеству и кино вообще, тем более он становится невыносим, и тем менее Анна его любит. Хазанавичус максимально чуждается возвеличивания поисков Годара, показывая всю амбивалентность его творческой натуры. Происходя из семьи швейцарских банкиров и постоянно вращаясь в среде среднего класса, Годар всегда стеснялся и презирал свою буржуазность, чуждость своих эстетических поисков простому народному искусству, то бишь реализму.

Хазанавичус чрезвычайно убедительно, с большим юмором (не цинично и не пошло, вульгарность присуща ему скорее в любовных сценах) показывает все большее отчуждение французского гения от окружающих и самого себя, все большее фанатичное замыкание в плену собственных идеологических фантомов: Годар откровенно называет дерьмом все, что он делал до 1968 года, более того дерьмом он считает весь прошедший кинематограф, все, что не дает сиюминутной отдачи, не изображает революционного движения масс. Режиссер «Молодого Годара», конечно, не мог удержаться от искушения воссоздать баррикады 68-го, но вышло у него это не фантазийно, как у Гарреля в «Постоянных любовниках», а лубочно-открыточно, как у Бертолуччи в «Мечтателях».

Конечно, картину Хазанавичуса можно упрекнуть в однобокости: показывая человеческую правду и правоту Вяземски, он ни на миг не сомневается в том, что Годар заблуждается, а мир прав, хотя весь ход событий европейской истории показал, что это было именно так, а не иначе. Жемчужиной картины становятся эмоциональные тирады Годара в адрес всего на свете от соседа в ресторане до друга-кинокритика, которых он не стесняясь поливает грязью. Фильм Хазанавичуса - настоящее испытание для фанатов Годара, ибо в столь нелицеприятном виде на экране мэтр еще не представал. Действительно, трудно не согласится с мнением постановщика, что чем более Годар уходил в идеологические дебри, чем больше увлекался политикой, тем больше хирело его кино, тем более бесплотным и мертвым оно становилось.

Путь от живой поэзии к мертвым лозунгам - это трагический путь, путь всей европейской интеллигенции, путь великого журнала «Кайе дю синема», но шаржированно играющий Годара Луи Гаррель, в этой картине открывший у себя комический талант, подчеркивает и глубокую неприкаянность мэтра, его неуважение, даже презрение к самому себе, его глубокую неудовлетворенность собственным творчеством. И пусть мир был прав, а гений ошибался, но даже его ошибки, созданные в соавторстве с жалкой посредственностью Гореном, взявшим над гением верх и убедившим его отказаться от самого себя, даже эти «кинолистовки», как называл их сам Годар, в разы лучше любой даже самой профессиональной коммерческой картины, ибо Годаром на протяжении всего его творческого пути всегда руководила реальная боль за человека, его лихорадочное, разорванное мышление, находившееся в состоянии смятения, лучше всего отразило трагедию поколения бэби-буммеров, хоть сам он к нему и не принадлежал.

Снятое объективно, с добрым человеческим юмором, с сочувствием к заблуждениям мэтра лента Хазанавичуса - шаг вперед по сравнению с «Артистом», шаг по направлению к созданию синефильского кинематографа нового типа, когда шутки и комические ситуации рождаются из киноцитат и околокинематографического разговора. Лучше сценой картины становится объяснение в кинотеатре, когда, смотря «Страсти Жанны д`Арк», Годар отчитывает Вяземски, и ее слезы рифмуются со слезами Жанны, а его собственные доводы - с речью монаха, которого играет Антонен Арто. Вот действительно не только кинематографическая, но и культурная рифма! Годар стал для мира и своей возлюбленной как великий шизофреник Арто, чей бред причинял боль, но в котором сквозили недоступные для обычного понимания бездны.

Годар давно оторвался от земли и зрителей, 10 лет посвятив политическому кино, он вернулся к большому экрану, но не стал понятнее, его «неизреченные глаголы» будоражат зрителей и сейчас, в таких лентах, как «История (и) кино», «Моцарт навсегда», «Наша музыка», и, конечно, он уже не попадает в нерв времени, как было в 60-е, став философом-затворником не от мира сего. Но его ни на что не похожий кинематограф со всеми его заблуждениями, грубыми обвинениями, нетерпимый и колючий, непонятный и сумасшедший прикасается к таким безднам в нас самих и нашей истории, что мы не можем вычеркнуть его из нашей жизни. Лента Хазанавичуса доказывает нам это.
------
Вечный бунтарь, который громко кричит, но понимают его лишь немногие.
------
После головокружительного успеха оскароносного фильма «Артист» режиссер Мишель Хазанавичус не слишком радовал своих поклонников достойными премьерами, но в этот раз, возможно, новая работа изменит сложившуюся ситуацию. Фильм о режиссере, о живой легенде французского кино Жане-Люке Годаре, который еще стоял у самых истоков «новой волны». Годар широко известен своими антисионистскими взглядами. Он, словно вечный бунтарь, который громко кричит, но понимают его лишь немногие.

Сюжет немного раскрывает нам многогранную структуру внутреннего мира сложного человека. После съемок фильма «Китаянка» общественности стало известно, что сорокалетний режиссер крутит роман с девятнадцатилетней актрисой. Пресса горит желанием раздуть из этого большой скандал, но вскоре эти события затмевают общественные беспорядки, происходящие на улицах Парижа. Вспыхнувший молодежный бунт увлекает бескомпромиссного Годара в пучину революции

Уверен, что начало фильма понравится многим зрителям, потому что яркая постановка с явным стилем несомненно очарует и восхитит. Интересная цветовая гамма с небольшими операторскими уловками намекают зрителю на визуально красивое творение, словно перед глазами самая настоящая картина шестидесятых. Стоит отметить, что режиссёр вполне удачно перенёс нужную атмосферу того времени. В кадре присутствуют эротические вставки с акцентом на красоту молодого женского тела. За кадром мы слышим узнаваемую мелодию, а диалоги героев окончательно убеждают нас о конкретном перемещении во времени. И все бы ничего, но уже совсем скоро вся эта красота пропадает, и зритель вместе с героем стихийно погружается в мир негатива, долгих политических рассуждений и других общественных разногласий. На протяжении всего фильма главный герой бросается в спор со всеми собеседниками. Он хамит окружающим и оскорбляет незнакомых людей. Он презирает актеров и требует к себе уважения, возмущаясь тем, что его не понимают критики. Зрителю кажется, что Годар, словно объявил всему миру войну и требует тотальной капитуляции. Он не видит никого и не желает никого слушать. Он личность и лидер в одном лице, который хочет быть в центре внимания, думая, что только он понимает сложившуюся обстановку в стране и в мире.

Мне, если честно, на протяжении всего фильма данный персонаж был совсем не интересен и не приятен пока я не понял самого главного, что Годар вовсе не воевал с большим миром, он в первую очередь воевал с самим собой, пытаясь разобраться в себе.

Сразу хочется предупредить, что фильм смотрится затянутым и местами очень скучным. Мужские диалоги монотонные и не всегда выразительные. Лично мне была симпатична только Стейси Мартин, сыгравшая молодую жену Годара. Все остальные выглядели, как проходные персонажи, которые не вызывали практически никаких эмоций. После яркого и сочного начала дальнейшая постановка превращается в стандартное большое кино для фестивалей.

В общем, данное кино рекомендовано исключительно для поклонников личности Годара или тем, кто симпатизирует коммунистическим взглядам, а остальным зрителям можно смело проходить мимо.

Сам Жан-Люк Годар назвал съемки этого фильма «глупой, глупой идеей».
------
В фильме Годар встречается с Бернардо Бертолуччи, при этом Годара играет Луи Гаррель, чья роль в фильме Бертолуччи “Мечтатели” стала для него прорывом в большое кино.